Кн. Г. Г. Ромодановский был выставлен как едва ли не единственный виновник потери Чигирина. В этом была большая доля истины: после победы у стен Чигирина он проявил медлительность и допустил взятие крепости противником. Но в военном руководстве были и другие просчеты. Острая нехватка денег, когда жалование не давали даже высшим иностранным офицерам, губительно сказывалась на боеспособности войск. За эти просчеты несли ответственность кн. Ю. А. Долгоруков и И. М. Милославский, но их никто не решился открыто обвинить. За все должен был ответить неудачливый воевода.

Вместо опального кн. Г. Г. Ромодановского предстояло выбрать нового главного воеводу. 2 ноября И. И. Чаадаев сообщал кн. П. И. Хованскому о последних московских новостях: «Воевод, кому на весну быть, выбирают, а на мере еще не стало. Отцу твоему боярину Ивану Андреевичу сказано в Белгородский полк, только, чают, не устоит на том. А, чаю, ему быть у Новгородскаго полку, а у Белгородскаго полку, чаю, тебе быть; и скаски ожидаем вскоре, только затем стало, что в больших полках кому быть, то на мере еще не поставлено».
Нидерландский резидент раздобыл подробные сведения о выборе главного воеводы на следующую кампанию. В донесении 5 ноября он назвал несколько кандидатов на этот пост: бояре Григорий (здесь, очевидно, ошибка, следует: Петр Васильевич) Шереметев, кн. М. А. Черкасский, кн. Ю. П. Трубецкой, кн. Хованский (у И. Келлера не назван по имени, очевидно: кн. Иван Андреевич), кн. Ю. А. Долгоруков, «у последних двоих, - заметил И. Келлер, - больше шансов». И. Келлер не знал, что уже в тот день вопрос о воеводах был решен: во главе войск поставили боярина кн. М. А. Черкасского"